Никто прожить не может за меня.
И я ни за кого прожить не в силах.
Одна пришла, ну, и уйду одна,
Хоть в этом не одна, как это мило.
Себя люблю, и жизнь свою люблю,
Но, неизбывная тоска мне сердце гложет:
Зачем ты волю проявил свою,
Зачем ты к людям смерть впустил, о, Боже?
Вина моя, быть может, налицо.
Но, примириться с этим, нету мочи.
Страдают дети за вину отцов.
И стала жизнь ещё на миг короче.
Наверно, у всего есть свой предел.
Есть свой конец, и есть своё начало.
Уйти в небытие, таков удел?
Но, почему тогда нам жизни мало?
Мы все торопимся, о вечности забыв.
Покой, увы, всегда нам только снится.
Мы жить хотим, хотим мы просто быть:
Дышать, любить и никуда не торопиться.
Похоже, что бы было всё путём,
История должна прийти к началу.
Где познакомились добро со злом,
Где начинался опыт небывалый.
Да, Человек, ты – чудо, но, увы,
Ты получился слишком своевольным.
И выбирал всегда не те пути.
Мне, признаюсь, смотреть на это больно.
И наказание сразу положив,
Но в исполнение, приведя не сразу,
Позволил культивировать Ему
Гордыни в человечестве заразу.
Мир скучен? Нет, тенденция скучна,
К концу спешить, мир, так и не познавши.
Похожи мы на путников в страну,
Которой нет, от истощения павших.
И так гордыня в сердце разрослась,
Что мы не признаём, уж Божью власть.
Ничью не признаём над нами власть.
Могильщиками веры становясь.